Page 105 - Умственное_и_нравственное_развитие_детей_от_первого_проявления_сознания_до_школьного_возраста_RemovePdfPages

— 89 —

ческой жизни. Жить, вотъ ремесло, которому я хочу его научить. Выйдя изъ
моихъ рукъ, онъ не будетъ, сознаюсь въ томъ, ни судьей, ни солдатомъ, ни
священнжомъ, онъ будетъ прежде всего человѣкомъ, но, при сдучаѣ, съумѣетъ
быть не хуже всякаго другаго всѣмъ, чѣмъ человѣкъ долженъ быть, и, куда
ни броситъ его судьба, онъ вездѣ будетъ на своемъ мѣстѣ.
Бѣлинскій по этому вопросу съ свойственною ему энергіею, высказался
въ томъ же духѣ: „воспитаніе должно видѣть въ дитяти не чиновника, не
поэта, не ремесленника, но человѣка, который могъ бы впослѣдствіи быть тѣмъ
или другимъ, не переставая быть человѣкомъ".
Не смотря на то, что мысль, высказанная Пироговымъ, не представляла
ничего новаго, русское общество приняло ее съ восторгомъ, какъ совершенно
новое откровеніе. Это служило лишь нагляднымъ доказательствомъ того, какъ
основательно были забыты идеи, внесенныя въ русское общество дѣятелями
40­хъ гг. Идея эта, сдѣлавшаяся аксіомой на западѣ еще въ концѣ ХУШ­го
в., у насъ въ 40­хъ гг. ХІХ­го вѣка была повторяема при всякомъ удоб­
номъ случаѣ и предлагалась публикѣ въ самой разнообразной формѣ. На эту
тему появлялись и трактаты характера философскаго, соціологическаго, педа­
гогическаго и болѣе всего въ беллетристической формѣ, однимъ словомъ впол­
нѣ былъ выясненъ и внутренній смыслъ девиза „быть человѣкомъ". Что­же
это означало? По идеаламъ передовыхъ писателей 40­хъ гг., это говорило о
человѣкѣ, не забивавшемся въ узкую специальность, который въ то же время
постоянво развивалъ въ себѣ высшія духовныя стремленія, шелъ впередъ въ
своемъ умственномъ развитіи и нравственномъ совершенствованіи, усвоилъ
привычку ставить общественные интересы выше личныхъ и всею душою лю­
билъ свою родину, по мѣрѣ силъ содѣйствуя развитію въ ней нросвѣщенія.
Для удостоеннаго почетнаго званія „человѣка" обязательно было также имѣть
собственный убѣжденія, которыя должны были не слагаться изъ мнѣній, при­
нятыхъ на вѣру или внушенныхъ извнѣ, а являться результатомъ собствен­
ная опыта, знаній и самостоятельной провѣрки.
Къ какому же идеалу долженъ стремиться „человѣкъ" Пирогова? Что
онъ долженъ дѣлать, какъ жить, чтобы и другіе съ энтузіазмомъ, умиленіемъ,
восторгомъ или изумленіемъ воскликнули. „Да, это человѣкъ"? Вотъ что отвѣ­
чаетъ на это Пироговъ: „Жить на землѣ для усовершенствовать, для обла­
гороженія матеріи; приготовлять себѣ чрезъ земное бытіе путь къ безсмертію,
къ сохранение сознанія о себѣ и за гробомъ; кто, посмотрѣвъ съ этой точки
на жизнь, не пойметъ, что при такомъ взглядѣ наши мысли, намѣренія,
рѣчи и поступки получаютъ другое направленіе!" Но что же будетъ, . когда
мы усвоимъ этотъ взглядъ до степени убѣоюденія? Тогда какой завѣтный
идеалъ высокаго и святаго останется для насъ недостижимымъ? Какая жертва
останется для насъ невозможною, чтобы жить для безсмертія, жить созна­
тельно, вѣчно? говоритъ Пироговъ. „Вотъ нашъ эдемъ, вотъ вѣчное блажен­
ство откровенія." „Утратить духовное сознаніе и слиться съ грубыми стихіями
земли—вотъ вѣчный адъ".
„Пусть же каждый изъ насъ рѣшитъ съ убѣжденіемъ этотъ столбовой
вопросъ жизни: жить, совершенствуясь; отвлеченіемъ развивать сознаніе въ
эѳирѣ Творящаго, Который витаетъ въ насъ, стремясь безпрестанно слиться
съ общимъ эѳиромъ вселенной; самопознаніемъ уничтожать дуализмъ, проис­
ходящей отъ сознанія бытія въ матеріи. Въ этой же жизни стремиться къ
разъединенію духа отъ тѣла, возвышая его до управленія матеріей, а матерію
облагораживая до свойства быть управляемою духомъ. Только тотъ, кто въ
здѣшней жизни проложилъ себѣ этотъ путь, достигнетъ безсмертія, только