Page 108 - Умственное_и_нравственное_развитие_детей_от_первого_проявления_сознания_до_школьного_возраста_RemovePdfPages

— 92 —

таніе принципы, отжившіе на Западѣ болѣе двухъ съ половиною вѣковъ, такъ
какъ уже поборники реформации старались уничтожить однообразную дрес­
сировку и слѣпое подчиненіе авторитетамъ. При этомъ совсѣмъ непонятно,
почему Пироговъ такъ стоитъ за единообразіе въ воспиганіи, которое болѣе
всего приводить воспитываемыхъ къ одному знаменателю, когда именно такое
воспитаніе и практиковалось у насъ тогда въ закрытыхъ заведеніяхъ. Не
менѣе коробитъ теперь читателя и такое поученіе Пирогова: „Все, что есть
высокаго, прекраснаго на свѣтѣ,—искусство, вдохновеніе, наука, не должно
слишкомъ сродняться со вседневною жизнью; оно утратить свою первобытную
чистоту, выродится и запылится прахомъ".
А вотъ его взглядъ на женщину: „Эмансипація—вотъ эта мысль. Паде­
ніе—вотъ первый шагъ. Пусть многое останется ей неизвѣстнымъ. Она должна
гордиться тѣмъ, что многаго не знаетъ". „Если женскіе педанты, толкуя
объ эмансипаціи, разумѣютъ одно воспитаніе женщинъ,—они правы. Если же
они разумѣютъ эмансипацію общественныхъ правъ женщины, то они сами
не знаютъ, чего хотятъ".
Какимъ же образомъ статья Пирогова произвела такой фуроръ? Нужно
помнить, что она явилась непосредственно вслѣдъ за окончаніемъ реакціи,
когда идеи сороковыхъ годовъ, за исключеніемъ неболыпаго круга людей,
были забыты всѣми, когда еще не были выдвинуты наиболѣе существенные
вопросы. Туманность изложенія мѣшала проникнуть въ истинный смыслъ
произведенія, между тѣмъ хорошія слова, разсѣянныя въ статьѣ, и нѣсколько
благородныхъ, хотя избитыхъ истинъ (о необходимости горою стоять за правду,
имѣть убѣжденія, бороться за нихъ, жертвовать за нихъ собою и т. п.) оста­
вались въ памяти и представляли богатую тему для разговоровъ въ домахъ,
клубахъ, на вечериекахъ.
Не смотря на неудовлетворительность статьи Пирогова и на совершен­
ную ея невыясненность и противорѣчія, въ этотъ наэлектризованный періодъ
русской жизни достаточно было одной живой мысли, часто хорошаго слова,
чтобы дать толчекъ къ возникновенію тѣхъ или другихъ вопросовъ,—такъ
было и съ вопросами педагогическими. Кромѣ горячихъ споровъ и толковъ
о педагогическихъ вопросахъ, вызванныхъ этою статьею, что было въ высшей
степени полезно само по себѣ, въ слѣдующемъ, т. е. въ 1857 году явилось
два педагогическихъ журнала: „Русскій Педагогическій Вѣстникъ" и „Жур­
налъ для воспитанія", а вскорѣ затѣмъ возникъ одинъ изъ лучшихъ и наи­
болѣе серьезныхъ педагогическихъ органовъ— „Учитель", который, впродолженіи
болѣе десятилѣтняго своего существованія, останавливался на существенныхъ
вопросахъ воспитанія и съумѣлъ сгруппировать около себя лучшія педагоги­
ческія силы. И каждая, наиболѣе живая, статья въ этихъ спеціальныхъ орга­
нахъ возбуждала въ то время въ обществѣ цѣлую бурю вопросовъ. Огромный
кругъ людей зачитывался педагогическими журналами; разговоры и споры о
воспитаніи раздавались теперь даже въ тѣхъ гостиныхъ, гдѣ еще такъ не­
давно можно было слышать лишь французское „causerie", и гдѣ гремѣли
звуки бальной музыки.
Теоретическіе толки о воспитаніи скоро получили и практическое при­
мѣненіе: по всей Россіи возникли школы воскресныя, безплатныя, элементар­
ныя и различныя учебныя заведенія, какъ по иниціативѣ частныхъ лицъ,
такъ и по иниціативѣ правительства, которое основательно взялось за школь­
ныя реформы.
Вмѣсто того, чтобы ѣхать съ визитами, модная барыня отправлялась
теперь на урокъ въ ту или другую школу, чтобы учить дѣтей или послу­