Page 56 - 000199_000009_003633905

человѣчесішхъ явлеиій, Ушинскій подраздѣляетъ этиявленія наслѣ-
дующіевиды: даръ слова, чѵвство художествениое, чуистко нрпв-
стветюе, чувство релиігозное. Разватіе. въ ребенаѣ каждаго нзъ
этихъ «видовъ-», т. е. приведеніе каждаго изъ нихъ въ еостояніе
полнаго, яспаго самосознанія, и должно составлять задачу в о с ііи -
танія, въ цѣломъ же— они должны дать воспитаніе человѣт.
Этотъ видъ воспитанія копечао не имѣетъ ничего общаго съ
выпускомъ въ жизнь просто офицеровъ, инженеровь, сельскихъ
хозяевъ, учителей и проч., и проч. Въ каждомъ пзъ нихъ чув-
ствуется въ болыпей или меньшей степени стціалистъ, но слиш-
комъ мало «человѣкат. Между тѣмъ должно быть наоборотъ: восии-
таніе должно образовать, оформить прежде всего «человѣка>,— и
нотомъ уже изъ него, какъ изъ личности развитой, нравственной,
непремѣнно выработается и соотвѣтствующій спеціалистъ, любящій
избранноеимъдѣло,ііреданныйему,тіцательноизучающійегоипотому
способный прпноситьнаибольшую пользу въизбранной имъсферѣдѣя-
тельности, соотвѣтственноразмѣрамъ своихъ природныхъ дарованій.
Такого пменно воспитанія и добивался Ушинскій во всемъ, что
вышло изъ подъ его пера теоретическаго, а равно—и въ своей ие-
дагогической практикѣ. Особенно-же большую услугу оказалъ онъ
въ этомъ отнощеніи своимъ послѣднимъ трудомъ— «Человѣкъ—
какъ предметъ іюспатанія», разъяснивъ въ немъ основы, условія
и требованія истинно -человѣчнаго и человѣческаго воспитанія,
такъ чтобы не калѣчилась, не извращалась человѣческая природа,
а наоборотъ— получала-бы наибоіыпее развитіе, соотвѣтственно ин-
дивидуальнымъ особенпостямъ каждаго.
Если Россіи суждено когда-нибудь дождаться универсптетской
каѳедры по педагогіи, то книга Ушинскаго <Человѣкъ— какъ пред-
метъ воспитанія», считая въ томъ числѣ и конспектъ третьяго ея
тома, является готовою программою для такой каѳедры. За огсут-
.ствіемъ-же послѣдней, <Педагогическая антропологія> Ушинскаго
нредставляетъ собою единственную сокровищницу и руководитель-
ницу для всѣхъ, не желающихъ ощупью бродить въ сложномъ,
трудномъ и крайне отвѣтственномъ дѣлѣ восіштанія и обученія.

<Пасьма изъ Швейцаріи>, выпускъ въ свѣтъ <Родного Слова»
и «ІІедагогической антропологіи»— все это доказываетъ, каиую
дѣятельную жизнь велъ Ушинскій за границей,—едва-ли даже не
болѣе труженическую, чѣмъ въ Россіи. Это было время наиболь-
шаго его умственнаго и нравственнаго возбужденія, наибольшаго
проявленія его творческой энергіи и силы.