Page 248 - Из_лекций_заслуженного_профессора_доктора_прав_ПГ_Редкина_по_истории_философии_права_в_связи_с_историей_философии_вообще__Т_1-7_Т_3
P. 248
леннаго содержанія, отвлеченными формами. Вотъ почему все что наши высочайшія понятія суть только различный иазванія
ихъ философствованіе превратилось наконецъ въ діалектико- для одного и того же иеопредѣляемаго добра,—говоримъ ли
софистическую игру этими формами. Вотъ почему мегарскую мы, напримѣръ, о божеств , или о зианіи, или объ умѣ, мы
ѣ
школу прозвали школою по преимуществу эристическою, а са- говоримъ все объ одиомъ и томъ же, т.-е. о добрѣ; а потому
михъ мегариковъ — эристиками-діалектиками; впрочемъ послѣд- если говорятъ о многихъ добродѣтеляхъ, то и это суть только
нее названіе придавалось ие однимъ только мегарикамъ, но и различиыя обозначенія, пазвапія, для одного и того же поня-
всѣмъ другимъ философамъ, которые съ особенною любовью тія—добра. Только добро есть сущее, а все, что ие есть добро,
вдавались въ полемику противъ ходячихъ мнѣній и существую- вовсе не есть сущее; слѣ дователыю и зло не есть сущее, т.-е.
щихъ философскихъ ученій. не имѣетъ истиннаго бытія. Такъ односторонне определили
Самъ Эвклидъ, основатель мегарской школы, былъ вм стѣ мегарики добро, какъ всеединое сущее, и въ этомъ состоите
ѣ
и основателемъ мегарской эристической діалектики. Такъ напри- вся сущность ихъ этики.
мѣ ръ, чтобы доказать, что все чувственное не есть нѣ что сущее, /Множество упоминается именъ мегариковъ, но самымъ
реальное, субстанціальное, а только преходящее, мимолетное знаменитымъ изъ нихъ былъ Стильпоиъ, жившій во времена
явленіе, онъ разлагалъ чувственное на его части, и показы- Александра Великаго (336 — 23 г. до P. X.) и считавшійся
3
валъ, что н тъ иредѣла этому разложенію, что слѣдовательно замѣ чателыіымъ эристикомъ. Такъ онъ доказывалъ, что есть
ѣ
въ чувственномъ нѣ тъ ничего твердаго, остающагося, пребы- только всеобщее, т.-е. всеединое поиятіе, a нѣ тъ поыятія осо-
вающаго. Но у Эвклида эристическая діалектика есть еще по бенна™, т.-е. множественна™, единичнаго; онъ доказывалъ это
преимуществу только средство для оправданія его положи- на слѣдующемъ иримѣрѣ: кто говорите, что оиъ челов къ,
ѣ
тельнаго ученія, следовательно—съ положительнымъ содержа- тотъ разумѣ етъ—ни тотъ. ни этотъ единичный челов къ, а
ніемъ. У последователей же его она стала чисто формальною, человѣкъ вообще: мы можемъ выразить только всеобщее, ѣ только
не имѣющею никакого положительна™ содержанія, отличаю- умозрительное, только нонятіе, ибо только оно есть; а ие
щеюся только отрицательнымъ характеромъ, только желаніемъ можемъ выразить особенна™, единичнаго, чувственна™, ибо
выказать свое остроуміе, удовлетворить своему самолюбію, по- его и тъ, Наприм ръ, на вопросъ: „кто тамъ? ' —отв чаютъ: —
1
ѣ
ставить на своемъ, опираясь на софизмы, лжеумозаключенія. „я". ѣ Это я есть ѣ всеобщее. Даже слова, которыми хотятъ
Такова сущность діалектики мегариковъ вообще. выразить особенное;—этотъ, тотъ, здѣ сь, тамъ—суть выраже-
Скажемъ о сущности ихъ этики. Свой верховный принципъ, иія только всеобщаго. Для выражеыія единичнаго предмета мы
выработанный мегариками въ своей діалектикѣ , они приложили употребляемъ еще собственный имена; но оии суть только слу-
къ Сократову принципу этики, хотя оставили его вовсе нераз- чайный обозначенія, какъ бы замѣтки для памяти, а вовсе ие
витому такъ что мы вовсе не имѣемъ ничего отъ мегариковъ, выраженія сущаго, всеобщаго, субстаііціальнаго/Нодобиымъ
изъ чего можно было построить систему ихъ этики, экономики образомъ Стильпоиъ развивалъ, нояснялъ учете Эвклида въ
и политики, какъ не имѣемъ ничего и для построенія ихъ діалектикѣ. Но въ этикѣ онъ уже отступите отъ него въ томъ
физики. отиошеніи, что восполните ее циническимъ учеиіемъ и стать
Иринциномъ этики было у Сократа добро, какъ самое выс- ближайшимъ предтечею стоической школы, основанной пенс-
шее понятіе. Мегарики, согласно съ ученіемъ элейцевъ. при- средственнымъ ученикомъ его—Зенономъ-стоикомъ. Такъ отно-
писали добру все, чтЬ говорили элейцы о своемъ верховномъ сительно этическихъ принциновъ Стильпона мы знаемъ только,
принципѣ, о всеединомъ сущемъ; а именно, они утверждали: что высочайшимъ добромъ онъ считалъ апатію въ смыслѣ без-
1) есть только всеединое добро; 2) добро неподвижно, неиз- страстнаго безчувствія, равнодушія ко всякому злу, страданію,
мѣняемо и само себѣ равно; 3) добро неопредѣляемо, такъ потому что ничего не существуете» кромѣ добра; мг.т знаемъ,
