Page 234 - Из_лекций_заслуженного_профессора_доктора_прав_ПГ_Редкина_по_истории_философии_права_в_связи_с_историей_философии_вообще__Т_1-7_Т_3

безчестіе, все это безразлично относительно мѣрила удоволь- которая равнялась бы ц нѣ его самого. Конечно, никого онъ
ѣ
ствія,—какъ при одномъ, такъ и при другомъ можно ощу- не будетъ пенавид ть, напротивъ—всякаго, кого усмотрите
ѣ
щать и удовольствіе, и иеудовольствіе; бѣдный наслаждается погрѣшающимъ, онъ будетъ поучать лучшему, такъ какъ никто
столькими же удовольствіями, сколькими и богатый ;(даже жизнь не поступаете дурно добровольно или злонамѣренно, a всякій
и смерть равно желательны, смотря по обстоятельствамъ, взгля- поступаете такъ, лишь тѣснимый какимъ-либо страданіемъ.

дамъ и душевному настроенію; жизнь полезна собственно од- Все это изложеніе Гегезіева ученія Кёстлинъ заключаете
нимъ глупцамъ, для людей же разумныхъ она безразлична. И слѣдующимъ вѣ рнымъ замѣ чаніемъ: „въ этомъ ученіи нахо-
такъ, ничего единичнаго не можетъ быть признано в рнымъ димъ мы замѣчательно вѣ рную критику гедонизма, произне-
ѣ
средствомъ для достиженія удовольствія, къ чему слѣдовало сенную имъ надъ самимъ же собой. Гедонизмъ долженъ былъ

бы поэтому стремиться; но этого мало. Вообще)нельзя усп шно наконецъ взойти къ разсужденію о томъ, чтб же такое именно
ѣ
стремиться къ самоудовлетворенію. Счастливая жизнь невоз- доставляете челов ку в рное удовольствіе, а также и о томъ,
ѣ
ѣ
можна; счастья не существуете; оно—ничто; оно—одна мечта. какое вообще значеніе им етъ въ св тѣ удовольствіе. Коль
ѣ
ѣ
Такъ какъ ничто въ мірѣ не ведете вѣ рно къ удовольствію и скоро займемся мы этимъ изслѣдованіемъ серьезно, мы най-
такъ какъ ради многихъ золъ въ мірѣ должно постоянно б - демъ: 1) удовольствіе обусловливается субъектомъ, — одинъ
ѣ
жать отъ неудовольствія, бороться съ нимъ, то цѣ ль, какую субъекте находите удовольствіе тамъ, гдѣ его не находите
елѣдуетъ себѣ поставить, можно опредѣлить лишь такимъ обра- другой; одному нравится это, другому—то; сегодня намъ пріятно
зомъ: надобно стараться жить, насколько это возможно, безъ то, чт0 завтра уже надоѣ даетъ, и т. д. Словомъ, ничто не
тягости и страданій, равнодушно относясь ко всему, чтЬ доставляете намъ удовольствія безусловно; можно, конечно,

обыкновенно признается за средство, доставляющее удовольствіе; сказать, что удовольствіе есть ц ль для всѣ хъ; но нельзя ска-
ѣ
главное искусство и главное преимущество мудраго состоите не зать, чтЬ именно есть удовольствіе для всѣ хъ; 2) удовольствіе
въ томъ, чтобы искать благъ, а въ томъ, чтобы избѣгать золъ. обусловливается объективною реальностью вещей; вѣргіо только
(Йаконецъ, что касается отношеній людей между собою, одно, что вездѣ есть неудовольствіе, и что, слѣ довательно, мы

то и здѣсь Гегезій становится на отчаянную, но въ то же время вынуждены постоянно бороться противъ того, чтЬ есть чистая
и эгоистически-самоотверженную точку зрѣнія. Угодливость, противоположность верховной цѣли (состоящей у кирениковъ,
благотворительность, дружба—все это ничто; все подобное мы какъ мы видѣли, въ удовольствіи, наслажденіи). Вотъ это-то
не считаемъ благами ради нихъ самихъ, а лишь ради нашихъ и есть главное, ибо оно привело къ тому, что весь принципъ

потребностей, которыя мы надѣемся удовлетворить посредствомъ кирениковъ подвергается сомнѣнію, даже иризнается несостоя-
ихъ. Но чѣмъ мен е мы будемъ имѣть потребностей, въ силу тельнымъ, уничтожается; отчаянный результате абсолютна™
ѣ
разумнаго усмотрѣнія нашего, тѣмъ мен е будемъ мы нуж- гедонизма состоите именно въ томъ, что этотъ гедонизмъ не
ѣ
даться во всемъ вышеозначенномъ; мудрецъ не нуждается въ можетъ быть проведенъ. Намъ ничего болѣе
другихъ, а потому ему н тъ надобности своею угодливостью не остается, какъ
ѣ
обязывать другихъ, привлекать ихъ къ себ . Конечно, такимъ отказаться отъ пріятной жизни, отъ удовольствій, наслаждены
ѣ
образомъ, мудрецу останется жить только для себя; но онъ и успокоиться на томъ, что можно прожить и безъ міра, можно
хорошо сд лаетъ, если будетъ дѣлатг все только для самого ограничиться и самимъ собою, и притомъ, всего лучше, посред-
ѣ
себя, ибо другой ничего не можетъ сдѣлать для него, чего бы ствомъ заключенія себя въ самомъ себѣ же, отрекшись сколь
онъ не могъ сдѣлать для себя самъ, и притомъ сдѣлать лучше, возможно болѣе отъ міра, который намъ ничего не хочетъ

нежели сможете сдѣлать другой; онъ полезеиъ другимъ, а не предложить; довольствуясь самимъ собою, вмѣсто того, чтобы
они полезны ему; онъ никому не можетъ придавать цѣ ны, ожидать чего-либо отъ міра. Такою гордостью мудреца, до-
вольству ющагося самимъ собою, такимъ безотраднымъ пре-
15*