Page 276 - Из_лекций_заслуженного_профессора_доктора_прав_ПГ_Редкина_по_истории_философии_права_в_связи_с_историей_философии_вообще__Т_1-7_Т_3

истинномъ знаніи, едиеомъ съ истинною добродѣтелыо, то это между идеями и ихъ чувственными проявлениями, есть главная
влеченіе, стремленіе имѣетъ значеніе влеченія къ мудрости, причина и того ощущенія, которое овладѣваетъ человѣкомъ съ
или—чтб все равно—оно есть любомудріе, и въ этомъ смыслѣ возвышенной душой, устремленной къ созерцанію идей, когда

оно есть такое философское влеченіе, въ которомъ преобла- человѣкъ впервые восчувствуете въ нѣ что великое, высо-
себѣ
даете элементе практически, а не теоретически, желаніе осу- кое; это изумленіе есть также и главная причина той стран-
ществить сущее, истину, добро, правду. Въ этомъ же смыслѣ ности, неловкости въ житейскихъ д лахъ, которая поражаете
ГІлатонъ называете это философское влеченіе, стремленіе, любо- всякаго поверхностнаго наблюдателя ѣ въ философѣ, особенно въ
мудріе, философію инстинктомъ къ рожденію; а такъ какъ Сократѣ, ибо онъ былъ типомъ эротика. Это изумленіе, этотъ
инстинкте къ рожденію есть любовь въ смыслѣ греческомъ, то восторгъ отъ идеи принимаютъ форму любви въ вле-
смыслѣ
это философское влеченіе Платонъ называетъ тоже Эромомъ, ченія, стремленія къ прекрасному, потому что проявленіе идеи
богомъ любви, любовью къ абсолютному, самосущему, а того' красоты въ чувственныхъ изображеніяхъ отличается отъ прояв-
кто имѣетъ это влеченіе, называете эротикомъ, какъ любо- лен!? всѣ хъ прочихъ идей особеннымъ, поразительнымъ бле-
мудраго, стремящагося къ мудрости. Типомъ эротика Платонъ скомъ, и потому что эта идея красоты производить сильнѣйшее
считаете Сократа, который старался не только понять сущее дѣйствіе на нашу душу..
и сообщить это понятіе, зианіе другимъ, но и осуществлять

это сущее во всемъ. Это философское влеченіе, эту философ- Такимъ образомъ первое общее условіе, общую положи-
скую любовь Платонъ слѣдующимъ образомъ приводить въ тельную основу для своей философіи поставляете Іілатонъ въ
связь съ философіею: философія, въ смыслѣ философской любви, философскомъ влеченіи, стремленіи, любви, опредѣляя ее какъ
есть первая и главная причина философскаго влеченія. Дунга присущее возвышенной человѣческой душѣ стремленіе, влеченіе
человѣка приходите въ восторгъ, когда въ своей земной жизни, къ первообразамъ, идеямъ, возбуждаемое въ душѣ при видѣ
которой предшествовала до-земная жизнь, она видитъ образы, ихъ изображеній, снимковъ. Еще ближе Платонъ опредѣляетъ

снимки, отпечатан т хъ первообразовъ, идей, которые она со- философскую любовь какъ влеченіе въ человѣкѣ смертной при-
ѣ
зерцала въ до-земной жизни. Душа человѣка приходить въ роды, т.-е. того, чтб есть въ немъ преходящаго, къ безсмер-
человѣку
высшей,
силу
присущей-
въ
восторгъ и всл дствіе такого же воспоминапія объ идеяхъ. тію, къ непреходящему, его; или какъ стремленіе смертнаго упо-
ѣ
природы
богоподобной
Въ этомъ миѳѣ выражается, что идеи присущи человѣ ку, добиться вѣчному, пребывающему, абсолютному, божественному,
прирождены ему. Но мало того, чтобы онѣ были ему при- ибо смертной природѣ человѣка недостаетъ безсмертія, а между
рождены: челов къ долженъ еще и сознать ихъ ирисутствіе въ тѣмъ безсмертіе есть истинная сущность души челов ка; вотъ
ѣ
ѣ
себ ; кромѣ того, надо еще сознать ихъ сущность, свойство; почему въ возникаете влеченіе сохранить себя не
ѣ
челов кѣ
ѣ
тогда только можно будетъ сказать, что мы обладаемъ идеями. какъ преходящаго, измѣняющагося, смертнаго индивида, но
Но не во всякомъ челов кѣ есть любомудріе, влеченіе къ со- какъ непреходящаго, пребывающаго человѣка, сохранить родъ
ѣ
знанію присущихъ ему идей. человѣческій; это стремленіе есть стремленіе къ рожденію, не-
Далѣ е, —говоритъ Платонъ,—душа сравниваете идеи съ ихъ обходимому для того, чтобы сохранился родъ человѣческій, а
ббразами, отпечатками, и зам чаетъ огромную разницу между потому это влеченіе и есть любовь. Но эта философская лю-
ѣ
идеями и ихъ чувственными проявлепіями. Она поражается бовь, какъ и всякая любовь, есть только стремленіе къ пред-
этимъ, изумляется. „Это изумлеиіе и есть отправная точка мету, а не то обладаніе имъ, къ которому она стремится; вотъ
философіи, въ смыслѣ философскаго влеченія, любомудрія",— почему эта любовь, которой недостаетъ еще обладанія пред-
сказалъ ГІлатонъ, а за нимытовторилъ и Аристотель. Это'же метомъ, свойственна смертному, несовершенному, конечному

изумленіе души, вслѣдствіе замѣчаемой ею огромной разницы существу, а не божественному, абсолютному, совершенному,