Page 83 - Умственное_и_нравственное_развитие_детей_от_первого_проявления_сознания_до_школьного_возраста_RemovePdfPages

———— 67676767 ————

Хотя въ то время, когда писалъ Бѣлинскій, совсѣмъ не былъ изслѣдо­
ванъ вопросъ о силѣ, вліянін и значеніи наслѣдственности, тѣмъ не менѣе
онъ уже тогда говорилъ, что воспитаніе не можете сдѣлать все, что угодно:
„носредствоыъ прививки и дикую лѣсную яблоню можно заставить вмѣсто
кислыхъ и маленькихъ яблокъ, давать яблоки садовыя, вкусныя и болыпія;
но тщетны были бы всѣ усилія искусства заставить дубъ приносить яблоки,
а яблоню желуди. А въ этомъ­то именно и заключается но большей части
ошибка воспитанія: забываютъ о природѣ, дающей ребенку наклонности и
способности и определяющей его значеніе въ жизни, и думаютъ, что было бы
только дерево, — его можно заставить приносить что угодно, хоть арбузы вмѣсто
орѣховъ..." Воспитаніе, по мнѣнію Бѣлинскаго, „должно быть помощникомъ
природѣ, не больше. Обыкновенно думаютъ, что душа младенца есть бѣлая
доска, на которой можно писать что угодно, забывая, что каждый человѣкъ
есть индивидуальная личность, которая можетъ дѣлаться и лучше, и хуже—
только по своему, индивидуально".
Подъ разумнымъ воспитаніемъ прозорливый критикъ понимаетъ основа­
тельное изученіе дѣтской природы и требуетъ для правильнаго развитія дѣт­
скаго ума, воли, чувствъ и впечатлѣній, самостоятельности и свободы, но въ
то же время находитъ необходимымъ подавлять съ ранняго возраста рабскія
склонности ребенка —хитрость, лукавство, ложь и обманъ. Съ особенною энер­
гіеіо Бѣлинскій возстаетъ противъ холодности, съ которою многіе воспитатели
относятся къ проявленію чувства дитяти и также возмущается сентенціями и
нотаціями, которыми обыкновенно угощаютъ дѣтей. Родители, устраняющее
горячія изліянія дѣтскаго чувства, постепенно очерствляютъ душу ребенка.
Также возмутительны и унизительны, по его мнѣнію, для человѣческаго
достоинства наказанія, подавляющія въ дѣтяхъ свободу, откровенность, ува­
жение къ другимъ и къ самимъ себѣ и растлѣвающія сердце подлыми чув­
ствами униженія, страха, скрытности и лукавства: „счастливы дѣти, когда
для нихъ открыта родительская грудь и объятія, которыя всегда готовы при­
нять ихъ и правыхъ, и виноватыхъ, и въ которыя они всегда могутъ бро­
ситься безъ страха и сомнѣнія".
Что касается характера воспитанія вообще, то въ этомъ отношеніи Бѣ­
линскій высказалъ взглядъ, вполнѣ сходный со взглядомъ Руссо не только по
мысли, но отчасти даже и по формѣ: „первоначальное воспитаніе", говорить
онъ, „должно видѣть въ дитяти не чиновника, не поэта, не ремесленника,
но человѣка, который могъ бы впослѣдствіи быть тѣмъ или другимъ, не пе­
реставая быть человѣкомъ".
Во все, что Бѣлинскій говорилъ о дѣтскихъ книгахъ, о воспитаніи, объ
обученіи, онъ старался вдохнуть любовь, жизнь и движеніе, убить мертвечину,
застой, схоластическіе пріемы, формализмъ, но болѣе всего онъ предостере­
гаете отъ развитія въ дѣтяхъ резонерства: „ребенокъ разсуждающій, ребе­
нокъ благоразумный, ребенокъ резонеръ, ребенокъ, который всегда осторо­
женъ, никогда не сдѣлаетъ шалости, ко всѣмъ ласковъ, вѣжливъ, предупре­
дителенъ,—и все это по разсчету... Горе вамъ, если вы сдѣлали его такимъ!"
При ознакомлены ребенка съ предметомъ, по мнѣнію Бѣлинскаго, слѣдуетъ
дѣнствовать не на его разсудокъ, а на все его существо и преимущественно
на его чувство, давать „знакомство не съ фактами, а съ тѣмъ, такъ сказать,
букетомъ жизни и духа, который скрывается въ нихъ и составляете ихъ
сущность и значеніе..."
Бѣлинскій развивался и примыкалъ къ кружку людей, состоявшему
преимущественно изъ университетской молодежи. Среди этого кружка было