Page 32 - Воспоминание_студентства

— 24 —

слушателей, —людей правдивыхъ и умныхъ, —благодар-
ныхъ ему за лекціи Русской исторіи.
Въ наше время любили и цѣнили и боялись при-
томъ, чуть ли не больше всѣхъ, — Каченовскаго. Моло-
дость охотно вѣритъ, но и сомневается охотно, охотно
любить новое, самобытное мнѣніе, — и историческій
скептицизмъ Каченовскаго нашелъ сильное сочувствіе
во всѣхъ насъ. Строевъ, Бодянскій съ жаромъ разви-
вали его мысль. Станкевичъ, хотя не занимался Рус-
скою исторіею, но также думалъ. Я тоже былъ увле-
ченъ. На третьемъ курсѣ началъ я писать пародію:
Олегъ подъ Константинополемъ, гдѣ утрировалъ мнѣ-
ніе, противоположное Каченовскому. Только впослѣд-
ствіи увидалъ я всю неосновательность нашего истори-
ческаго скептицизма. —Я помню, какъ высоко ставилъ
Каченовскій Москву, съ какой улыбкою удовольствія
говорилъ онъ о ней, утверждая, что съ нея начинается
Русская исторія. Его отзывы о Москвѣ были новою
причиною моего къ нему сочувствія. Но самыя лекціи
свои читалъ онъ довольно утомительно для слушате-
лей. — Каченовскій былъ въ то же время очень заба-
венъ въ своихъ пріемахъ, и студенты самымъ друже-
скимъ и нѣжнымъ образомъ надъ нимъ подсмѣивались.
Онъ являлся аккуратно въ назначенный часъ (проме-
жутковъ между лекцій у насъ не было), и студенты
говорили, что онъ самъ звонитъ. Не смотря на свою
строгость, Каченовскій однакоже хорошо обрашдлся
съ студентами. Я помню, что онъ сказалъ на лекціи
одному студенту, замѣтивъ въ немъ какую-то неисправ-
ность: „мил. гос., вы виноваты; если-бъ съ вами была
ваша табель, я бы это отмѣтилъ". —Между тѣмъ было
приказано имѣть табель всегда съ собою. Мы оцѣнили
его деликатность.
Студенты предшествующаго намъ курса хотѣли под-
нести золотую табакерку Каченовскому, но это, ка-
жется, почему-то не состоялось. Станкевичъ, передъ
своимъ выходомъ изъ университета, вздумалъ какъ-то